— Так, значит, после встречи с плененной Сарасвати меня официально признают Калки Вишнуяшасом?

Поднос в руках девушки дрогнул, чай выплеснулся из чашек и завис в воздухе, вскоре вернувшись обратно в чашки. Глаза Алины на мгновение подернулись белесой пеленой, но вновь вернулись в норму — река то ли не захотела говорить, то ли решила довериться Агни, как и пообещала тому ранее.

— Нет, — подтвердил невысказанное вслух Денис. — Мне ничего не рассказывали толком ни про ритуалы, ни про Калки, ни про кого. Только Мигель упомянул, что мне предстоит встреча со страхолюдиной.

— Хорошее определение, — губы девушки дрогнули. — Тело прекрасной Сонг Вей обезобразили сначала тени богини Сарасвати, потом… Смерть никому не идет… Так что твой друг прав, и впрямь — страхолюдина…

— Он не мой друг, — зачем-то сказал Денис.

— Друг, раз пытался сорвать испытание. Оставил своего двойника дежурить у водопада, знал, что я захочу подняться пораньше. Просил, чтобы не пускала тебя в Подземелье. Я и не собиралась — безродных пускать табу, а ты еще и повел себя ужасно. Жриц почитают, потому что боятся реку — она, в отличие от бога Огня, всюду достать провинившегося сможет, хоть в слепом пятне, хоть в Шамбале. Когда нас только создали, какой-то неумный творец попытался изнасиловать одну из жриц, позарившись на красоту. Если б река не устроила над ним показательную расправу, творцы бы здесь безотходное производство устроили. Зато теперь те немногие преступники, что случаются в сообществе, выбирают казнь тенью, нежели правосудие реки. Хотя… Был один такой совсем недавно. Химера Виктор Смирнов. Его река не тронула, а вот тень… Тени всех сожрут, дай им только выбраться…

Она поставила поднос на стол, пододвинула Денису одну из чашек, вторую взяла сама и долго смотрела на мутно-зеленую гладь. Глубоко вдохнула, собираясь с мыслями.

— Много говорю — здесь в Подземельях такая тоска, а поговорить-то кроме сестер и не с кем, но и с ними уже не о чем.

— Тогда ответь на мои вопросы. Заодно развлечешься.

— Наивный мальчик. Я бы тебя пожалела, но какой смысл жалеть того, за чьим левым плечом стоит бог? Хочешь знать о последнем испытании? Хорошо, я расскажу тебе правду. Спрашивай.

Денис задумался. Вопросов на самом деле было много, но что, если она ответит только на ограниченное число? Например, три, как в сказках. Или по времени не успеют — вернется демон и заставит вести его к страхолюдине. Тогда надо начать с главного.

— Так в чем же заключается последнее испытание, если спуститься в Подземелье не значит пройти его?

— На самом деле, — призналась девушка, — испытание по сути одно. Реинкарнация Калки должна вернуть себе любящее сердце, только оно сможет простить предавший его народ.

И она рассказала про Калки — мудрого вождя племени истинно бессмертных, что на протяжении нескольких жизней был Рукой бога Агни. Тогда бог Огня чаще снисходил до разговоров с людьми, а потому всякий раз, когда Калки возрождался в реке, Агни указывал своим жрецам на него, и никакие испытания не требовались. Но потом две реки столкнулись, случилась война с векшами, из-за которой Агни пожертвовал своим телом и не смог более являться людям. Единственным, кто еще мог воззвать к богу, был Калки. Что тот и сделал, когда богиня Сарасвати сотворила из тела своего Врата, через которые на Землю вернулись векшские войска. В тех сражениях Калки потерял всех своих сыновей и любимую жену Падмавати, сердце его ожесточилось и возжелало мести.

Понимая, что самостоятельно справиться с Пуластьей, векшским вождем клана Воинов, не получится, Калки обратиться к Агни с невероятной просьбой — обменять сердце на силу бога. Агни согласился легко, но поставил условие: Калки необходимо оставить после себя наследника. Выбор пал на деву реки Пуниту, чей отец Ратан был главой союзного Ти Нагараму города. Пунита родила Калки сына Кирана, Ратан снабдил оружием и войском. Агни обменял силу на сердце и научил силой той пользоваться. Сила бога Огня помогла Калки одолеть Пуластью и выгнать векшей за пределы реки.

Ти Нагарам встречал Калки и его химер праздником. Город чествовал победителей, друзья и родичи радовались, что в этот раз потерь было много меньше обычного. Но сам Калки оставался печален, и лишь Киран мог заставить его улыбнуться. Не укрылось это от Ратана, привыкшего править не одним, а несколькими городами. Уговорил он Калки на новый поход против векш, теперь за Врата в Авекшу. Боясь, что набеги повторятся и патрульные химеры упустят векшских лазутчиков, а те доберутся до Кирана, Калки согласился с Ратаном и отправился в чужой мир.

К счастью, с обратной стороны Врат его встретил Яма, и вместо новой войны случился мир. Калки, тяготимый своей силой, отдал ее Яме, чтобы тот создал ключ, закрывающий Врата, и вернулся домой к жене и сыну. В мире Авекша остались его младшая сестра Ями с мужем Виджай, лучшим из химер.

Ти Нагарам радовался вернувшимся, думая, что с векшами покончено. Но Ратан затаил злобу. Он надеялся, что Калки с химерами героически погибнет в чужом мире, а сам Ратан станет править объединенными городами как регент при малолетнем Киране. Не знал он, что маленький Киран был пророком. Река через него предупредила Калки о готовящемся покушении на него и химер на предстоящим пире.

В тоже время пришла весточка от Ями: векши не одобрили идей Ямы закрыть Врата. Напали они на мастерские Ямы, смертельно ранили того и отобрали Искру Огня. Но Яма владел Искрой Воды, и потому Ями помогла ему сбежать на Землю, а Виджай остался охранять их отступление, был убит, и душа его схвачена векшскими заклинателями теней. Молила Ями брата об отмщении за мужа, но Калки видел уставших от военных походов химер и не знал, как снова повести их в бой. Да и людей ему не хотелось более защищать, задумавших предательство против него и химер. Попросил он Ями воспользоваться Искрой Воды и закрыть Врата, не зная о цене, которую заплатить за это придется.

Сам же Калки собрал химер и рассказал им о заговоре, но просил не вмешиваться, а лучше собрать родных и скарб и увести в другие земли, подальше от Врат под защиту реки. Нелегко было соглашаться на это химерам, но и защищать предателей не легче. Сотворили они двойников себе огненных и ушли под покровом ночи, когда в городе на главной площади жгли костры в честь Агни да гимны пели. Только Калки с женой и сыном в Ти Нагараме остались. Не знал еще Калки, что супруга чистой да святой именуемая предала его, рассказав отцу о планах химер.

Не успели войска Ратана отправиться вслед за беглецами, как на город напали векши, да воинов тех перебили. Калки отправил псов своих вместе с сыном в укрытое селение в горах, а сам остался защищать их отход. Он обрушил на Ти Нагарам стену огня, разрушив город, уничтожив вместе с ним векшское войско. Только и сам был смертельно ранен. Люди видели, как химеры пили кровь врагов, чтобы получить их силу, захотели силу умирающего Калки забрать, но крови той из-за ран тяжелых мало осталось. Тогда они разделили плоть его и съели, обретя власть над огнем.

Радость их длилась недолго, ибо пришли новые векши отомстить за своих павших. И третья война двух рек была самой кровопролитной… Глядя на страдания людей, сердце Ями дрогнуло, и она воспользовалась Искрой Воды, чтобы закрыть Врата, дабы лишить векш поддержки родного мира, а значит, и силы.

Так и произошло. Стоило Вратам закрыться, как магия векш ослабла, и вернулись они домой. Опомнившиеся люди осознали, что натворили, да спросить было не с кого — Ратан сгинул в ночь падения Ти Нагарама. Воззвали тогда они к Агни, но бог Огня оплакивал смерть Калки и не откликнулся на их зов. Вспомнили люди про Кирана, с псами Калки в скрытое селение ушедших, стали искать его, да нашли только окаменевших псов. Стали тогда люди плакать да каяться, прощения просить и умолять Калки вернуться к ним. И явился на их зов дух Ями да поведал, что вернется Калки в срок, коль по договору с рекой каждый истинно бессмертный в нее возвращается, алым потоком ведомый. И известят о его возвращении слезы псов каменных, да толку с того не будет людям. Какой от бессердечного толк? Не услышит он просьб их, не откликнется на горе. Но вот когда Калки сердце свое любящее вернет, оживут псы его огненные и настанет пора благоденствия.